Из воспоминаний о Леониде Филатове

Олег Ернев

С Леонидом Филатовым я познакомился в 1964 г. Это было в Ашхабаде на Центральном телевидении, куда я был приглашён ашхабадским поэтом и журналистом Юрием Рябининым в качестве юного поэта для чтения своих стихов. Он представил меня какому-то юноше, сказав: «Знакомьтесь. Полчаса читает стихи Олег, полчаса Леня». Это и был Леонид Филатов. Ему было 16 лет. Мне — 14. Кажется, у Лени была тогда уже напечатана подборка стихотворений в газете Комсомолец Туркменистана. Мне очень понравились Лёнины стихи: они были не по возрасту умные, зрелые… Помню, поразило меня стихотворение «Гёзы»:

Слышите «охи»? Слышите «ахи»?
Это для гёзов строятся плахи.
Солнце лучом нам прощальным машет,
Стонет земля похоронным маршем.
Солнце в бокалы луч свой макало,
Пенилось солнце в бездонных бокалах,
Пенилось, билось, бурлило игриво,
Словно фламандское золото-пиво.
— Эй, голенастый, в робе цветастой,
Выпей ты с нами, выпей за нас ты!
Нашим грехам индульгенций не хватит,
Гёз за прожитое жизнью заплатит.

Путёвку в жизнь, можно сказать, нам дал Юрий Рябинин, который нас, кстати, и отобрал из многих других пишущих школьников. А встреча с Леней была для меня судьбоносной. После выступления на телевидении мы долго бродили по ашхабадским улицам, читали друг другу стихи. Лёня лестно отозвался о моём творчестве, сказав: «Старик, вырастешь, будешь отличные стишенции писать». Добавив при этом, что мне предстоит много читать, работать. Мы подружились, и наша дружба продолжалась до конца его жизни.

Через год он уехал в Москву, поступил в Щукинское училище, но почти каждый год приезжал в Ашхабад, в город, который он очень любил. Я поступил в Туркменский государственный Университет, и мы встречались многократно и в Ашхабаде, и в последующие годы в Москве. Когда я переехал в Москву, наши встречи стали чаще. Леня уже работал в театре на Таганке и с его помощью я изучил весь репертуар. Много наших знакомых, благодаря нам с Лёней, посмотрели уникальные спектакли театра на Таганке. Входные билетики доставались Лёне не всегда легко, потому что я, бывало, приводил по пять, а то и шесть человек. Это на Таганку! — куда невозможно было попасть, и люди ночами занимали очередь за билетами. Лёня так любил ашхабадцев, что никогда и ни одному из них не отказал в билете. После спектаклей я частенько провожал его до дому, он брал собаку и провожал с ней меня до метро. Много говорили о спектаклях, о поэзии. Он тогда очень увлекался А. Вознесенским, цитировал стихи из его книги «Дубовый лист виолончельный». В 1975 г. я узнал, что Ю. Рябинин трагически погиб. Рассказал об этом Лёне. Он был потрясён этим известием, так же, как и я. Вспомнили нашу встречу на телевидении, такого доброго солнечного человека, влюблённого в жизнь, в поэзию, так безжалостно расстрелянного сумасшедшим солдатом. В связи с этой трагедией, я напомнил Лёне его собственные строчки из перевода поэмы туркменского поэта Анаберды Агабаева «Насеми»:

Где может быть спрятан, в каком изощренном и каверзном лбу,
Тупой механизм до сих пор непонятного людям секрета,
Согласно которому, если убийца стреляет в толпу,
То пуля из тысячи всё-таки выберет череп поэта.

Помолчав несколько секунд, он продолжил цитату:

Держись, Насеми! Ни слезинки, ни стона. Держись!

Пусть память шуршит на ветру за страницей страница…

«Какого человека мы с тобой потеряли!» — сказал он и нервно, глубокими затяжками выкурил одну за другой две сигареты. Лёня был остр, динамичен, умён, точен в высказываниях, памятью обладал феноменальной. О памяти несколько слов особо: в Ашхабаде мы с Лёней часто играли в интеллектуальные игры. Среди них была такая игра: играющему задаётся тема и в течение пяти минут он должен написать стихотворение, отвечающее этой теме. И не просто написать, а еще и выучить его наизусть. В этой игре Лёня был неподражаем. Вот стихотворение, которое я запомнил, написанное у меня в доме. Темой была американская война во Вьетнаме. Это не лучшее Лёнино стихотворение, таких у нас было много. Но оно мне дорого тем, что сохранилось у меня в памяти и нигде больше этих стихов вы не найдёте, потому что после окончания игры Лёня порвал это стихотворение. На мои протесты, ответил, что оно не стоит того, чтобы оставаться в архивах.

Где-то в штате Минессота,
Где немыслимый закат,
Кто-то снова ждёт кого-то,
Как и восемь лет назад.

И опять пылит дорога,
И опять дурная весть.
Всё от Бога, всё от Бога,
(Если он на свете есть).

Этот лётчик честный малый,
И простой такой на вид,
Переписывался с мамой,
Обещал, что прилетит.

И опять пылит дорога,
И опять дурная весть.
Всё от Бога, всё от Бога,
(Если он на свете есть).

И приходит мама с рынка,
И садится на скамью.
Жизнь спокойна, как чаинка
В отстоявшемся чаю.

Ему не было и 50-ти, когда произошёл инсульт. Зачем и кому надо было «выстреливать» в череп этого прекрасного артиста и поэта? Последний раз мы виделись в театре Современник на его премьере «Голый Король». Постановка М. Ефремова была, с моей точки зрения, неудачной, чтобы не сказать просто плохой, и резко контрастировала с блистательными Лёниными стихами. Я больше слушал, чем смотрел. И оглушительные аплодисменты в тот вечер заслужил, конечно, Лёня Филатов. На сцену он выйти уже не смог. Через полгода его не стало. Свою пьесу «Возмутитель спокойствия» о Ходже Насреддине он посвятил горячо любимому Ашхабаду и ашхабадцам своей юности. Аромат этой юности, моей ашхабадской юности я храню до сих пор, и к этому аромату примешивается дымок вечной лёниной сигареты.

**
Автор Олег Ернев — член Союза Российских Писателей, Союза Писателей Санкт-Петербурга, Союза Театральных деятелей и Гильдии драматургов Санкт-Петербурга.

Родился в Ашхабаде в 1949 г. В 1973 г. по окончании Туркменского Государственного Университета уехал на Дальний восток, где работал заместителем директора школы и преподавал русский язык и литературу в старших классах. С 1974 г. по 1975 г. работал научным сотрудником в музее Сергея Есенина в селе Константиново Рязанской области. С 1975 по 1981гг. жил и работал в Москве. В 1981г. поступил в драматургическую мастерскую Игната Дворецкого в Санкт-Петербурге. С 1986 года стал печататься и ставиться в театрах. Как прозаик печатался в различных журналах: «Литературная учеба» (Москва), журналы «Ландскрона», «Искорка», «Диван» (Санкт-Петербург). Сборник «Современные комедийные новеллы» вышел в Запорожском издательстве в 1996г. Пьесы «Мы пришли» и «Когда Спящий проснётся» прошли по многим театрам Советского Союза. С различными композиторами работал и продолжает работать для драматических и музыкальных театров. Такие мюзиклы, как «Инкогнито из Петербурга», «Ночь перед Рождеством», «Женитьба» были поставлены и продолжают ставиться во многих театрах России и ближнего зарубежья. В настоящее время продолжает творческую деятельность: пишет книги для детей и взрослых, пьесы, выступает с литературными чтениями в школах, гимназиях, лицеях и библиотеках.