Второй год дефицита в Туркменистане

Туркменистан, в котором проживает около пяти миллионов человек, обладает четвертыми по величине запасами природного газа в мире. Первый президент страны Сапармурат Ниязов после обретения независимости в 1991 году заявлял, что Туркменистан станет вторым Кувейтом и все будут ездить на «мерседесах». Вместо этого Туркменистан второй год подряд переживает дефицит основных продуктов питания по мере приближения зимы. Туркменская редакция Радио «Свободная Европа» / Радио «Свобода», известная как Азатлык, общалась с некоторыми жителями накануне 12 декабря — дня, когда ООН официально признала Туркменистан нейтральной страной в 1995 году.

Собеседники редакции описывают ситуацию в стране как далекую от второго Кувейта. Напомним, что мы не разглашаем имена этих людей, потому что туркменское правительство не любит Радио «Свободная Европа» / Радио «Свобода» и осложняет жизнь тем, кто говорит с его журналистами.

Один из собеседников Азатлыка сказал, что цена дешевого хлеба весом 450–500 граммов в городе Дашогуз на севере страны обычно составляет один манат (0,28 доллара США), но с начала декабря она поднялась до 1,40 маната. По информации Азатлыка, такой же хлеб в Балканской области на западе страны недавно продавали за 1,5 маната. Такая же ситуация в Марыйской области.

По словам одной женщины, в столице Ашгабате куриные окорочка в государственных магазинах стоят восемь манатов (2,3 доллара США) за килограмм, но отпускается данный товар по одному килограмму на руки. В частных магазинах эти же куриные окорочка можно купить в неограниченном количестве, но по 10 манатов за килограмм. Яйца, как сообщается, тоже в дефиците в Ашгабате.

Еще один собеседник сообщает, что в Ашгабате хлеб из качественной муки в начале декабря продавался за два маната, но уже ко Дню нейтралитета его цена достигала 3,5 маната.

Азатлык ранее сообщал, что в конце ноября в Марыйской и Ахалской областях не только ощущался дефицит муки, но и рост цен на нее. Стоимость 50-килограммового мешка муки высшего качества поднялась с 50 до 100 манатов, а стоимость мешка муки первого сорта подскочила с 44 до 90 манатов.

Внезапный рост цен, по-видимому, подтолкнул жителей скупать муку, что привело к искусственному созданию дефицита. К 1 декабря муки не хватало по всей стране, что теперь оказалось причиной роста цен на хлеб.

Ситуация еще не дошла до состояния декабря прошлого года, когда люди вносили свои имена в списки, чтобы получать уведомление о поступлении в местные магазины сахара или растительного масла. Но в конце 2016 года проблемы с нехваткой продовольствия начались с муки.

Дефицит и высокие цены на основные товары — не единственные за последнее время признаки экономического упадка Туркменистана. В конце ноября Азатлык сообщал о предстоящих сокращениях в нефтегазовом секторе, который составляет основу национальной экономики. Примечательно, что готовились уволить работников, участвующих в бурении и содержании скважин, что, возможно, является показателем того, что Туркменистан добывает больше газа и нефти, чем может продать.

Но 13 декабря Азатлык сообщил также о планируемых сокращениях в силовых органах. Житель Лебапской области на востоке страны, знакомый с ситуацией, сказал, что в январе 2018 года в этом регионе сократят около тысячи работников полиции.

Информацию о грядущем сокращении сотрудников МВД, в частности в Лебапской области, подтвердил и другой источник Азатлыка, но он при этом отметил, что о количестве работников, попадающих под сокращение, пока не известно. По его информации, в других областях Туркменистана тоже сократят рабочие места в местных департаментах МВД. Некоторые сотрудники полиции говорят и о возможности полного закрытия отдела по борьбе с преступностью.

Поступают сообщения о «сокращении с нового года на 30 процентов сотрудников госучреждений страны».

Стоимость же маната на черном рынке упала с пяти-шести манатов за один доллар США в начале 2017 года до более чем 10 манатов за один доллар США по состоянию на начало декабря, хотя официальный курс с февраля 2015 года по-прежнему составляет 3,5 маната за один доллар США.

Примерно в течение двух лет блог Qishloq Ovozi на сайте Радио «Свободная Европа» / Радио «Свобода» рассказывает об экономических проблемах Туркменистана, указывая на то, что особо нет надежд на то, что экономика страны поднимется, а правительство исчерпывает все возможности.

Но есть еще лучик надежды, пробивающийся сквозь темные экономические тучи Туркменистана.

Президент страны Гурбангулы Бердымухамедов заявил об использовании Стабилизационного фонда, чтобы помочь «успешному осуществлению социально-экономических программ» в 2018 году. Qishloq Ovozi уже писал, что президент Бердымухамедов использовал миллиарды долларов, которые президент Ниязов перевел в зарубежные банки для создания фонда. И есть подозрения, что Бердымухамедов дополнительно переводил туда миллиарды долларов, полученных с продажи газа. Никто в Туркменистане не говорит о фонде, предполагая, что Бердымухамедов может хранить его средства для себя. Тот факт, что Бердымухамедов заявил, что деньги на самом деле пойдут на пополнение бюджета Туркменистана в 2018 году, можно рассматривать как признак того, что сложилась критическая экономическая ситуация.

Происходит также прорыв в правовом статусе Каспийского моря, и, как сообщается, это расчистит путь Туркменистану для того, чтобы построить Транскаспийский трубопровод, по которому он сможет отправлять в Европу около 30 миллиардов кубометров газа.

До тех пор пока не будет подписана конвенция о правовом статусе Каспия, не станет ясным ответ на вопрос, действительно ли этот газопровод может быть построен без возражений со стороны России и Ирана, как это происходило в течение двух десятилетий.

Даже вероятность того, что проект Транскаспийского трубопровода может быть наконец-то реализован, дает Бердымухамедову возможность поддерживать население Туркменистана обещаниями о том, что завтра может быть лучше, чем сегодня. Пока же это завтра кажется далеким, так как граждане Туркменистана запасаются всеми продуктами, которые могут получить перед тем, в чем многие видят признаки еще одного года дефицита.