Диктатор и его внук

Александр Гостев

Радио Свобода

Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов, названный журналом Foreign Policy пятым из 23 худших диктаторов современного мира, возможно, решил создать первую за последние сто лет настоящую правящую династию в Центральной Азии. Практически все лидеры региона предпринимали такие попытки, но пока безуспешно. Однако туркменский президент, бывший врач-стоматолог, о котором никто практически ничего не знал до того, как он стал преемником умершего в конце 2006 года Сапармурата Ниязова, сейчас представляет в качестве «наследника» своего 12-летнего внука Керимгулы.

В конце апреля практически все туркмены были поражены тем, как именно в Ашхабадском конноспортивном комплексе прошли скачки, приуроченные к «Празднику ахалтекинского скакуна», считающимся одним из главных событий года. Государственная телерадиокомпания «Мирас» сообщала о них в прямом эфире так:

«В первом традиционном заезде на дистанции 1200 метров участвовали 7 всадников на скакунах-трехлетках… и темно-буланый жеребец Довамат со своим наездником Керимгулы Бердымухамедовым под бурные овации и одобрительные возгласы многочисленных зрителей пересек финишную черту первым, показав время 1 минуту 18,4 секунды. Настоящий лидер в большинстве случаев проявляется уже на финишной прямой! По окончании скачек в небе появились самолеты, приковывая к себе внимание всех присутствующих: туркменские летчики, блестяще освоившие искусство высшего пилотажа, демонстрировали свое мастерство. Напомним, президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов уделяет свободное время занятиям верховой ездой вместе со своим внуком, Керимом. Верховая езда — это один из любимых способов проведения досуга главы государства».

Ахалтекинская порода лошадей считается одной из самых древних в мире, по мнению биологов, она была выведена на территории современной Туркмении приблизительно 5 тысяч лет назад. Президент Гурбангулы Бердымухамедов действительно обожает ахалтекинцев и скачки, он сам — хороший наездник, не изменивший своей страсти даже после публичного падения с лошади в 2012 году. Однако сейчас в центре внимания оказался не сам президент, а его внук Керимгулы:

— Я ученик шестого класса школы номер 43 в Ашхабаде. Мне 12 лет. Мы вместе ходим смотреть лошадей, и там мой дед научил меня ездить верхом, — рассказал Керимгулы репортерам после окончания праздника.

Этот мальчик уже три года подряд постоянно выходит с Гурбангулы Бердымухамедовым на сцену, появляется с президентом на избирательных участках и исполняет для деда на праздновании его 56-го дня рождения на каспийском курорте Аваза, вместе с Дженнифер Лопес, Филиппом Киркоровым и другими звездами, оду Туркменистану и его «Аркадагу» («аркадаг» переводится как «защитник», это один из официальных титулов Гурбангулы Бердымухамедова).

— Твои ночи прекрасны. Все блестит. Мы гордимся тобой, наша любимая Родина! Ты стала такой замечательной при нашем Защитнике!

Это могла бы быть просто красивая восточная история отношений деда и внука, однако в Туркменистане такое не может происходить случайно, подчеркивает главный редактор базирующегося в Вене оппозиционного Ашхабаду интернет-издания «Хроника Туркменистана» Фарид Тухбатуллин:

— Как и в других государствах, где у власти находятся тоталитарные режимы, информация о семье первого лица Туркменистана считается секретной. Тем не менее, известно, что у Бердымухамедова один сын и две дочери. Сына зовут Сердар, он изучал международные отношения в Москве и в прошлом работал в министерстве иностранных дел. Старшая дочь Гульджахан — замужем за Ихласгельды Амановым, который служил в Лондоне представителем туркменского государственного агентства по управлению и использованию углеводородных ресурсов. Ходят упорные слухи, что у президента Туркмении также есть давняя постоянная любовница по имени Марина, русская. Якобы раньше она была медсестрой в стоматологической клинике, где работал Бердымухамедов. Говорят, что у нее от президента есть 17—18-летняя дочь. Что касается внуков — насколько я знаю, их у него пять. Керимгулы – самый старший, но кто его родители – неизвестно.

— Маленький Керимгулы Бердымухамедов сопровождает деда уже несколько лет, но при этом ранее ведь о нем не упоминали как именно об официальном внуке и наследнике? Всем негласно и так было понятно, кто это такой?

— Да, это известно априори. Еще совсем маленьким мальчиком Бердымухамедов водил его за руку на цирковые представления, и потом появлялся с ним во время выборов. Сейчас этот мальчик подрос. Он действительно пел вместе с Дженнифер Лопес, потом по ТВ показывали, как хорошо он умеет рисовать, уже в другом эпизоде. В общем, достаточно талантливый ребенок…

— Гурбангулы Бердымухамедов, придя к власти, заметно урезал культ личности своего предшественника Сапармурата Ниязова, в первую очередь в государственных ритуалах, в символике. Насколько сильно в стране к настоящему времени вырос культ самого Бердымухамедова? И как это заметно в титулах, в памятниках, в государственных мероприятиях?

— Культ Ниязова был очень сильным. И, чтобы на его фоне не казаться серой мышкой, наверное, любой в Туркмении, пришедший на место Ниязова, начал бы именно с этого. Но это было такое «восточное» развенчание культа личности, то есть не случилось ХХ съезда КПСС, по примеру СССР и прочих. Тихой сапой убирали портреты, памятники потихоньку сдвигали… Что касается культа личности самого Бердымухамедова – он активно создается, и его, в отличие от Ниязова, пытаются не столько показать великим правителем, по крайней мере пока, сколько невероятно и всесторонне развитым человеком – он и на музыкальных инструментах играет, он и спортсмен, и ученый, и поэт.

— На фоне других президентов стран Центральной Азии, что отличает нынешнего туркменского лидера? В традициях туркменского общества, на Востоке, не считаются ли его бесконечные увлечения автогонками, лошадьми, стихами и так далее чем-то мальчишеским и несерьезным для зрелого политического лидера, и вообще — для туркменского мужчины, для туркменского правителя? Или это, наоборот, может быть, преподносится как доказательство современности?

— Он закрыт и не очень дружелюбен к «соседям», держится обособленно и весьма настороженно относится и к Исламу Каримову, и к Нурсултану Назарбаеву. Видимо, статус нейтралитета Туркмении, который был провозглашен еще до него, Бердымухамедов воспринимает как некий статус изоляционизма, то есть невмешательства и невступления во что бы то ни было. И к нему, соответственно, с подозрением также относятся и все соседи. Поэтому он не чувствует себя в Центральной Азии «своим парнем».

А что касается менталитета — в свое время и у туркмен была, что называется, «белая кость, голубая кровь», ханы, баи и прочие «авторитетные» в каждом племени люди. Но большевизм, а потом и ниязовское время правления, конечно, все это уничтожили, сейчас ничего этого нет. Насколько я понимаю, Бердымухамедов — не из тех родов, которые когда-то были авторитетными. Может быть, это лежит в основе его самовозвеличивания, это стремление компенсировать «худородность». Старшим поколением, конечно, это воспринимается негативно – как везде на Востоке, считается, что не всегда мужчине подобает делать то, что он делает. Чего стоят одни эти ежедневные фотосессии! В каких ролях он там только не снимается! Вроде бы все пристойно, но, когда этого слишком много, уже вызывает раздражение. Что касается молодежи, им просто не с чем сравнивать, они не видели ни брежневских времен, ни более поздних. Для них это, как сейчас говорят, «прикольно» — когда президент может спеть, сыграть на чем-нибудь, на лошади проехаться. Для них это вполне стало нормой.

— Туркменистан сейчас все чаще и чаще сравнивают с Северной Кореей, которая по сути — коммунистическая тоталитарная монархия. Насколько реально появление сегодня в Туркменистане настоящей монархии, каким-то образом узаконенной? Она может появится в виде эмирата, ханства, чего-то подобного монархиям Аравийского полуострова?

— Северная Корея — самая закрытая страна с самой закрытой экономикой. И там действительно неважно, кто будет у власти – отец, сын, святой Дух, все равно будет все одинаково. Туркменистан же мало-мальски, но интегрирован в какие-то международные проекты, особенно, что касается газа. Поэтому совсем обособленно жить он не может. Если нынешний президент и захочет начать какую-то династию, передать власть сыну или внуку, то, наверное, он должен был бы озаботиться тем, чтобы оставить им страну достаточно сильную, по крайней мере, экономически независимую. К сожалению, экономика Туркмении сейчас трещит по швам. Достаточно большие доходы за продажу газа растрачены на абсолютно ненужные вещи – на помпезный мрамор и прочие блестящие здания. Здесь Бердымухамедов допустил огромную ошибку! С другой стороны, культуры такой, монархической, уже давно у туркмен нет. Да и никогда и не было, в общем, такого в истории, чтобы туркмены жили все вместе, как один народ под одним правителем.

— С учетом реалий и тенденций того, что происходит сейчас в Центральной Азии, на постсоветском пространстве — может быть, пройдет пара десятков лет, и опять появятся настоящие монархии, если уж говорить о традициях?

— Центральная Азия неоднородна. Есть исторически оседлые народы, есть кочевые. Те же узбеки – у которых не так уж давно было и Хивинское ханство, и Кокандское ханство, и Бухарский эмират. А что касается туркмен, то у них своего государства и своего правителя никогда не было. Существовали отдельные племена, которые избирали себе ханов, объединялись для набегов или для защиты, но «центрального аппарата», как сейчас принято говорить, никогда не имелось, равно как и у казахов и киргизов. Они сами избирали себе в вожди наиболее достойных, с их точки зрения, и лишь на какое-то время. Я не думаю, что в перспективе что-то такое будет возможно — хотя, с другой стороны, на примере той же России видно, как простой народ готов принять «твердую руку». Русский и туркменский народы довольны — они считают, что так и должно быть!

— Нынешние туркмены хоть что-то сохранили в себе, если мы говорим об устройстве социума, от своих предков?

— Разумеется, есть какие-то традиции, которые сохранились, несмотря даже на коммунистический режим, но именно традиций того, чтобы ими правил кто-то равный им, то есть из их среды, такого раньше не было. В советское время присылали из Москвы людей, которые были контролирующим оком столицы. У власти в сегодняшнем Ашхабаде будет тот, кто на какой-то момент окажется самым сильным — как остался таким в 1991 году первый секретарь ЦК Коммунистической партии Туркмении «Вечно великий» Сапармурат Ниязов. Если же что-то в стране произойдет, даже не революция, но какие-то недовольства, массовые выступления (прежде всего, из-за экономических проблем) я уверен, что даже тогда какой-то объединяющей фигуры из народных низов не возникнет, ей неоткуда взяться.

— Туркмены веками были народом независимых воинов-кочевников, вы сами это говорите. Так как же сейчас именно в Туркмении установился самый жестокий тоталитарный режим в Центральной Азии, если сравнивать его даже только с соседними странами?

— Да, когда-то давно туркмены были очень независимыми. Буквально сразу после революции 1917 года, в начале прошлого века, северные туркмены даже захватили Хивинское ханство, где на трон сел Джунаид-хан, знаменитый предводитель движения сопротивления советской власти. Но он возглавлял одно или два северных племени, йомудов, они сильно отличались от общей массы. А современные туркмены, может быть, готовы подчиниться тому, кто их подчинит — но не станут и не заходят сами выбирать того, кому они будут подчиняться.

Источник: Радио Свобода