Почему в Туркмении началась либерализация

Аркадий Дубнов

Московский Центр Карнеги

Известие о том, что в Туркменистане с 1 июля нынешнего года будут разрешены митинги и демонстрации, стало одним из хитов мировых информагентств. Неудивительно, ведь эту страну принято было считать постсоветским аналогом Северной Кореи, редкий иностранец может похвастаться тем, что видел туркменскую жизнь изнутри, да еще откровенно рассказать об этом. Это почти автоматически сделало бы его персоной нон-грата в Туркменистане. Здесь никогда не заботились о том, чтобы декларировать европейские свободы даже на словах.

Спрашивается, зачем тогда преемник Туркменбаши, нынешний туркменский лидер Гурбангулы Бердымухамедов издал указ, вводящий в законодательный оборот европейские ценности, – свободу митингов, демонстраций и даже одиночных пикетов? Отвечают на это по-разному. Живущий в Вене туркменский правозащитник Фарид Тухбатуллин считает, что такими мерами власти надеются нейтрализовать или «зарегулировать» стихийные митинги протеста, которые иногда случаются в Туркмении. Например, в прошлом году, когда люди были возмущены насильственным снятием кондиционеров в квартирах (средняя дневная температура летом в Ашхабаде превышает 40 градусов по Цельсию). Мне представляется, что причина столь сенсационного нововведения в другом, и связана она с главной целью туркменской внешней политики – выводом ее газовых ресурсов на новые, европейские рынки.

Шаг в Европу

Речь идет о проекте строительства Транскаспийского газопровода (ТКГ), по которому туркменский газ может пойти либо в Турцию, стремящуюся стать для Европы энергетическим хабом, либо непосредственно в Европу. Судя по отсутствию конкретных договоренностей об участии Турции в строительстве ТКГ в ходе недавнего визита президента Бердымухамедова в Анкару, Ашхабад не спешит содействовать туркам в реализации их амбициозных планов и хочет достичь прямого соглашения с ЕС.

Но это невозможно без одобрения Европарламанта и Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), через который будет проходить финансирование проекта. А в уставе ЕБРР есть статья 1, которая называет демократизацию и обеспечение прав человека в качестве обязательного условия такого финансирования. Что касается Европарламента, то Ашхабаду приходится учитывать печальный опыт прошлых лет, когда парламентарии не дали добро Еврокомиссии на заключение торгового соглашения с Туркменистаном из-за систематических нарушений там прав человека.

ЕС давно уже предлагал Ашхабаду гармонизировать свое законодательство в соответствии с европейскими стандартами, и очевидно, в туркменском руководстве смирились с необходимостью пойти навстречу европейцам и несколько поправить фасад азиатской деспотии.

Время для этого пришло, когда война на Украине заставила Брюссель сосредоточить усилия на диверсификации поставок газа в ЕС, чтобы максимально уменьшить зависимость от российского «Газпрома». Туркменский газ может занять свое место в этих планах, но Ашхабад должен пройти свою часть пути навстречу Европе. Указ о митингах и демонстрациях – один из формальных шагов на этом пути.

Козни Москвы

Другие шаги делать сложнее. Надо выстраивать линию обороны от возможного противодействия со стороны России и Ирана, которые время от времени дают понять, что могут воспрепятствовать прокладке трубы по дну Каспия. Она якобы угрожает экологии моря. Ничего страшного, отвечают в Ашхабаде, воды Каспия менее агрессивны, чем черноморские, по дну которого запланировано протянуть «Турецкий поток».

А еще Москва с Тегераном напоминают, что поскольку соглашение о статусе Каспия (другими словами, о его разделе) до сих пор не достигнуто, то строительство ТКГ нужно согласовывать с остальными прикаспийскими государствами. В Ашхабаде и с этим не согласны: «Строительство таких трубопроводов – это суверенное право государств, по участкам морского дна которых они проходят», – заявил туркменский президент Бердымухамедов, выступая в сентябре прошлого года на IV Каспийском саммите в Астрахани.

А в начале марта на туркменских полуофициозных интернет-ресурсах стали появляться материалы, подробно рассказывающие о фактическом срыве российской стороной подписанных ею с Ашхабадом документов: стратегического соглашения 2003 года, рассчитанного на 25 лет и предусматривающего закупки «Газпромом» практически всего добывавшегося в Туркменистане газа, и Декларации 2007 года по строительству Прикаспийского газопровода (ПКГ) из Туркменистана в Россию.

«Думаете, эти выкрутасы поставили Туркменистан в тупик? Не тут-то было!» – достойно отвечают на них в Ашхабаде. Туркменская сторона справилась со своими обязательствами по этим соглашениям, и созданная ею инфраструктура обеспечила все необходимое для транспортировки газа по транскаспийской трубе в Европу, а также для глубокой переработки газа внутри страны. Выводы делаются однозначные: Ашхабад последовательно реализует свое право на диверсификацию маршрутов экспорта углеводородов, и в Москве, мол, должны понимать, что «незаменимых не бывает».

Неуклонное снижение «Газпромом» закупок туркменского газа, с 12 млрд кубометров в прошлом году до 4 млрд в нынешнем, не сильно беспокоит Ашхабад. Основные поставки идут в Китай, который сейчас строит уже четвертую нитку газопровода из Туркменистана, а общий объем заключенных китайцами контрактов достигает 95 млрд кубометров. Правда, цена газа для Китая остается коммерческой тайной и, как считают эксперты, гораздо меньше той, что платит «Газпром», поскольку китайцы в формулу цены заложили расходы на строительство туркменского газопровода. Кроме того, уже в этом году должно начаться строительство еще одного масштабного газопровода, из Туркменистана через Афганистан в Пакистан и Индию (ТАПИ), проектной мощностью 33 млрд кубометров. Его запуск намечен на 2018 год.

И все бы хорошо, ведь Туркменистан научился игнорировать даже попытки России как-то заставить Ашхабад считаться с правами десятков тысяч живущих там российских соотечественников, имеющих двойное, российско-туркменское, гражданство. Туркменские власти не признают российское гражданство бипатридов, полученное после 2003 года, когда Ашхабад в одностороннем порядке вышел из соглашения, подписанного с Москвой в 1994 году о двойном гражданстве. И никакой опасности внутренней дестабилизации недовольные российские бипатриды не представляют, несмотря на то что после войны в Южной Осетии в августе 2008 года туркменское руководство было не на шутку встревожено возможной готовностью Москвы вступиться также и за обладателей российских паспортов в Туркменистане. Тогда были даже проведены внеплановые военные учения туркменских подразделений в западных, прикаспийских регионах страны. Но подобной реакции Ашхабада на российское вмешательство в события на востоке Украины не наблюдается. Несмотря на Майдан и смену власти на Украине в результате как раз-таки массовых демонстраций, туркменское руководство не боится делать уступки Европе и на словах изображать либерализацию. Видимо, реальные, а не написанные на бумаге, чтобы успокоить европейских покупателей газа, митинги и демонстрации в собственной стране представляются им чем-то далеким и невероятным.

Источник: Московский Центр Карнеги