Я рад, что к нашему сайту относятся не только как к новостному ресурсу, но и как к трибуне, где можно высказать свое мнение. Особо ценными, я считаю высказывания, изложенные в литературной форме. У нас на родине, где создан и действует официальный институт цензуры, где чиновник, отвечающий за сохранность гостайн в печати, получает выговор от президента, невозможно опубликовать произведение, содержащее хоть малейший намек на критику властей.
В меру сил и возможностей, сайт старается поддержать публикациями авторов, создающих неприемлемые для нынешнего Туркменистана рассказы, басни, сатиру, карикатуры, мультфильмы, видеосюжеты…
Сегодня мы представляем вашему вниманию сказку, присланную в редакцию одним из читателей. Он считает, что у известного туркменского сатирика Кемине много последователей, которые хотели бы современными средствами возродить национальную сатиру. Я очень на это надеюсь и жду от вас новых интересных произведений, которые будут публиковаться на нашем сайте по выходным дням.
Редактор
Сказка о большой крепкой туркменской семье
Жила-была в одном селении большая крепкая туркменская семья: отец, мать, и пятеро детей: Батыр, Худайберды, Алтын, Ширин и самый младший Азат.
Дети выросли каждый со своим характером: Батыр – смелый и сильный, искатель правды, защитник своих братьев и сестер, опора отцу и гордость матери; Худайберды – трудолюбивый, застенчивый, всегда заботливый в отношении родных; Алтын – мастерица на все руки, золото, а не девушка; Ширин – красавица, плясунья и шалунья и Азат – красивый, но слабый здоровьем ребенок. Все его очень любили…
Пришла беда – соседний правитель решил подчинить туркменские сёла. Стали собраться жители села на войну, с каждого дома по мужчине. От нашей семьи пошёл, конечно, Батыр. Простившись с родными, он оседлал скакуна и ушел с отрядом смельчаков сражаться за маленькое счастье своей семьи.
Шло время, и слухи, один другого страшнее стали доходить до села. Что одержана была победа, но мало кто уцелел в том сражении. Уцелевшие вернулись калеками в свои дома. Из нашего села уцелел только один Батыр. Живой и сильно раненый он свернул с дороги, увидев как разбойники напали на другое село, пока мужчины их на войне защищали Родину. Не выдержало сердце Батыра такой несправедливости. «У меня дома есть отец, да и Худайберды взрослый совсем, а тут одни женщины и старики остались», подумал он, и ринулся на злодеев с боевым кличем…
Когда прошло достаточно много времени, чтобы вернуться, и все соседние селения дождались возвращения своих воинов и вестей го погибших, они поняли, что Батыр не вернется.
Мать выплакала себе глаза, каждый день ожидая его у дороги, отец тоже стал чувствовать себя неважно и вскоре Аллах забрал его к себе. Беда не приходит одна…
В нашей семье старшим стал Худайберды. Он был правой рукой отца все это время и, даже когда отец уже не поднимался с постели, знал, что всегда может рассчитывать на его совет и жизненный опыт. А теперь рассчитывать не на кого: мать от горя ослепла, Алтын взвалила на себя все домашнее хозяйство, Ширин всё в куклы играет, а Азат – просто красивый, но слабый здоровьем ребенок. Все его очень жалели…
Как-то раз Худайберды повстречал на большом базаре в соседнем селении одного яшули, хорошего знакомого своего отца. Поделились новостями, и он узнал, что яшули осиротел и овдовел, и зарабатывает на хлеб случайными заработками.
Дрогнуло сердце Худайберды при виде яшули, очень уж он напомнил ему любимого отца. «Яшули, я вижу ты хлеб свой даром не ешь. Если хочешь, можешь жить с нами, у нас есть отдельный домик, там тебе будет удобно. А мы будем тебе семьей, сколько захочешь», сказало доброе сердце Худайберды. На том и порешили, что яшули поживет с ними столько, сколько они согласны его терпеть.
Яшули всем пришелся по нраву. Тихий, скромный, трудолюбивый, многознающий, с пышной белой бородой, которую он привел в порядок в своем новом доме. Алтын сшила ему халат, Худайберды достал хорошие сапоги. Яшули сразу взял под свою опеку Азата, часто с ним гулял и рассказывал ему старинные сказки. Худайберды тоже был доволен, все-таки он долгое привык быть правой рукой и средним братом в подчинении у отца и брата. А тут он вроде и старший, и всегда совета может спросить у Яшули.
Прошло 5 лет. Дела у семьи пошли в гору. Яшули утвердился в роли отца, представлял ее на совете старейшин и управляя всеми делами через Худайберды, сам при этом не работая. Правда, характер у него испортился, очень полюбил он почёт и уважение со стороны односельчан. Из маленького домика для гостей он перебрался в большой, отцовский, а семья – в маленький. «Я же не могу принимать почтенных людей в этом сарае», говорил Яшули. Он уже не рассказывал сказки Азату. Худайберды все больше сгибался под тяжестью взваленных на него поручений и дел, приносящих достаток и богатство в семью. Все деньги складывались в старинный сундук, и на семью тратилось очень мало. Яшули говорил при этом, что старается не для себя, а для всеобщего блага, что Ширин нужно хорошее приданное, а ещё, что где-то за морем есть кудесники, могущие вылечить младшего брата. Худайберды при этих разговорах только вздыхал, Алтын покрепче закусывала платок, Ширин начинала петь и кружиться в танце, а мать сидела в стороне, держа Азата за руку, и мерно покачиваясь из стороны в сторону, что-то говорила об отце и Батыре. Казалось, что так будет всегда…
Но Аллах иногда смотрит на землю и тогда вершится его воля. Глубокой темно ночью он послал за душой Яшули, который не мог заснуть, не пересчитав денег из сундука. Так его и нашли, посреди золота и серебра.
Как положено в таких случаях семья справила похороны и поминки. Не успели еще родные перебраться в свой большой дом, как на пороге возник человек. «Салам алейкум, я не смог быть на похоронах моего бедного отца, который считал меня погибшим и мне очень плохо от этого», представился он. «Я слышал, Яшули жил в этом доме на правах отца, значит и я не совсем вам чужой», вопросительно-утвердительно сказал Преемник. «Можно мне пожить с вами пару лет, пока я не поправлю свое положение?».
Не дожидаясь ответа, пользуясь оторопью ошарашенных такой наглостью домочадцев, он юркнул в дом и закрыл дверь перед самым носом Худайберды. Поток воздуха свободы, подувший вдруг, внезапно иссяк. «Ай, болья», вздохнул Худайберды, «а может это и к лучшему?». Алтын покрепче закусила платок, Ширин стала размышлять о том, что незнакомец не такой старый как яшули, и вполне годится ей в мужья, а то сколько уже можно копить ее приданное. Мать сидела в стороне, держа Азата за руку, и мерно покачиваясь из стороны в сторону, что-то говорила об отце и Батыре…
Вот тут бы и закончить сказку о большой крепкой туркменской семье.
НО есть у меня другая концовка.
Из-за глиняного забора-дувала показалась высокая худая фигура человека. Лицо его украшали боевые шрамы, одет он был как странник. Войдя во двор он подошел к матери и, положив голову к ней на колени, тихо произнёс: «Я вернулся, мама». «Дети, вот и Батыр, наконец-то вернулся», негромко сказала мать, «теперь я спокойна за вас и могу уйти к отцу». Хоть я и слепа, но могу отличить своего сына от проходимцев, которых вы, дети мои, терпите в доме своего отца. Батыр вернулся… Батыр вернулся!
Батыр вернулся!!! Как ужаленный скорпионом в причинное место с позором бежал несостоявшийся Преемник по улицам селения, в котором он хотел утвердиться. А как все хорошо начиналось. И откуда взялся этот Батыр в этой лишённой отца туркменской семье, в которой мать слепа, хотя и видит сердцем, Худайберды – застенчивый труженик; Алтын – мастерица; Ширин – красавица, а Азат – красивый, но слабый ребенок. А ведь казалось, что так будет всегда…
***
Ниже предлагаем несколько опубликованных ранее рассказов, некоторые из которых были напечатаны в английском издании «Index on censorship».
Двенадцать туркменских месяцев